Профессия хирурга – это долгий и кропотливый труд, требующий постоянного самосовершенствования. Хирург-оториноларинголог Жан-Рене Милье, ведущий специалист Клиники оториноларингологии Европейского медицинского центра (EMC), развенчал миф, бытующий среди французских докторов, о том, что российская медицина – это «вакуум» и отсутствие инноваций.
Я путешествую с младенчества
Спустя два месяца после моего рождения мы с родителями переехали из Франции в Восточную Африку, где прошли первые 14 лет моей жизни. Думаю, что именно тогда я почувствовал и полюбил вкус свободы, что во многом определило мою судьбу. Независимость от общественного мнения и навязанных стандартов, отсутствие четких правил и определенных моделей поведения - все это характеризовало мою жизнь в те годы. Я был абсолютно свободен.
Практика в совершенно разных условиях закалила меня как хирурга
Вернувшись во Францию, я окончил школу и поступил в Медицинский университет Марселя (фр. Université de medicine de Marseille). Весь цикл обучения занял у меня 14 лет: после 6 лет классического образования для поступления в интернатуру нужно было пройти конкурс, который составлял 67 человек на место. Но это не стало препятствием. Во время учебы в интернатуре, которая продолжалась 5 лет, я снова вернулся в Африку, а именно, в Уагадугу, столицу Буркина-Фасо. Я был одним из главных врачей-хирургов в госпитале, где мне пришлось на практике столкнуться со всеми видами хирургии, которые только можно было себе представить. Учитывая полевые условия, отсутствие оборудования и специальных инструментов, а порой даже необходимых медикаментов, эта работа стала хорошей школой жизни для меня как начинающего хирурга. В конце обучения меня назначили заместителем главного врача клиники (фр. Assistant Chef de Clinique), где я передавал опыт собственным ученикам.
Сочетание макро- и микрохирургии - вот что вызывало настоящий интерес
Во время обучения в интернатуре мы проводили по 6 месяцев в различных хирургических отделениях. Мне были интересны как манипуляции под микроскопом, так и «макрохирургия», подробно изученная в госпитале. В результате я выбрал для себя ЛОР-хирургию, стоящую на границе этих направлений. Немаловажную роль в этом выборе сыграла встреча с гуру оториноларингологии, профессором Бремондом (Pr G. Bremond), и его последователем, всемирно известным доктором, профессором Маньяном (Pr J. Magnan), который впоследствии стал моим учителем и наставником. После окончания обучения я со своим коллегой организовал отделение хирургической оториноларингологии частной клиники (фр. Clinique Générale de Marignale) в Марселе, где проработал около 18 лет.
Приезд в Россию не был случайным
Марсель – это солнечное теплое место, приятное во всех отношениях, но я сказал себе: невозможно всегда оставаться на одном месте, я хочу открывать для себя мир. Мне предлагали работать в Италии, Объединённых Арабских Эмиратах, но возможность работы в России стала приятным открытием. Однажды у меня был русский пациент, который сказал: «Ты должен начать оперировать в России. Это страна с огромными перспективами». Этот пациент оказался другом Андрея Кобулова, основателя Европейского медицинского центра (ЕМС). В 1998 году состоялась наша первая встреча. Было понятно, что Россия переживает не лучшие годы, но я до глубины души был поражен умением русских радоваться жизни, несмотря ни на что. Через четыре года Андрей сообщил, что открыл новую клинику и приглашает меня в ней оперировать. Я согласился незамедлительно. Первая операция была успешно проведена в клинике Европейского медицинского центра в Спиридоньевском переулке, где на тот момент располагалось единственное здание EMC. Тогда мы вылечили пациента со сложным диагнозом - холестеатомой уха, параличом лицевого нерва и начинающимся абсцессом. С тех пор началась моя практика в EMC. Сначала я оперировал здесь 3-5 дней каждый месяц, постепенно время пребывания в России увеличивалось, и к 2007 году я работал в Москве уже 50% своего времени, а в 2008 году принял решение перебраться жить в Москву.
Невозможно проводить операции высокого класса, если не находишься в симбиозе с другими профессионалами
Клиника оториноларингологии EMC обладает широкими функциональными возможностями с точки зрения персонала и оснащенности. Главным правилом внутри коллектива является постоянный обмен опытом между коллегами. В своей ежедневной практике мы тесно сотрудничаем с другими специалистами EMC: онкологами, гематологами, эндокринологами и стоматологами. Мы обладаем полным спектром оборудования для проведения не только таких «рядовых» исследований, как аудиометрический тест, регистрация слуховых вызванных потенциалов, компьютерная и магнито-резонансная томография, но и оборудованием для видеонистагмоскопии, ещё не получившей широкого распространения в нашей стране. Кроме того, в этом году в клинике появится «пространственное кресло», применяемое для диагностики и лечения всех видов головокружения. Аналогов этому оборудованию в России еще нет.
Нам есть, чем гордиться
В декабре 2011 года мы участвовали в русско-французском конгрессе хирургов-оториноларингологов в Санкт-Петербурге. Образ российской медицины в глазах французских врачей, к сожалению, не очень положительный. Но мы доказали обратное. В рамках демонстрации наших возможностей в клинике EMC в Орловском переулке мы показали мастер-класс по технологиям, еще недоступным даже для Франции. Я ежегодно выступаю с докладами на конгрессах, организованных Европейской академией оториноларингологии и хирургии в области головы и шеи (англ. Academy of ORL and Head & Neck Surgery), представляя там результаты применения новых технологий в моей повседневной практике. Кроме того, недавно я вернулся из Кореи, где проходил тренинг по трансоральной роботической хирургии (англ. TORS – Trans Oral Robotic Surgery) на системе Da Vinci – наиболее безопасной для пациента методике хирургического вмешательства. С весны 2014 года мы будем проводить операции с применением робота на лимфатических узлах шеи, щитовидной железе и органах ротовой полости при выявлении доброкачественных и злокачественных новообразований, требующих хирургического вмешательства. Такая технология позволяет избежать больших кровопотерь и получить минимальный эстетический шов.
Я провел множество успешных сложных операций, но этот случай запомнился надолго
В нашу клинику обратилась пациентка, приехавшая из Перми, с очень редким заболеванием - фиброзной опухолью ротоглотки. Оно было диагностировано только после того, как девушка забеременела. Скорость роста новообразования была пропорциональна скорости роста плода, и на последних месяцах опухоль уже визуально выделялась на шее и заметно мешала дыханию пациентки. Прежде чем попасть ко мне, молодая мама очень долго искала хирурга, который бы согласился ее оперировать – большинство врачей отказывали в этом, считая, что такая большая опухоль является неоперабельной. Всего в мире до сих пор было проведено около 35 подобных операций. Мне удалось не только удалить огромную опухоль, но и сделать это максимально щадящим образом для здоровья и внешности пациентки: на шее остался минимальный эстетический шов.
Мы профессионально развиваемся вместе с EMC уже 11 лет и не собираемся останавливаться на достигнутом
Сейчас я нахожусь на пике карьеры хирурга-оториноларинголога, но продолжаю путь совершенствования навыков. Мы с моей коллегой, доктором Юлией Сельской, организовали Клинику оториноларингологии с нуля. Теперь здесь собраны все самые современные технологии диагностики и лечения ЛОР-заболеваний, и работают специалисты самого высокого уровня.
Оказалась ли статья полезной?
Вопросы и ответы
.webp)
.webp)
.webp)
.webp)
